1. Дело по иску гражданки Б. к администрации города о признании права собственности на земельный участок.
Гражданка Б. в 1997 году приобрела в собственность жилой дом в черте: г.Чебоксары. Этот жилой дом находится на земельном участке общей площадью согласно кадастрового плана 1996 кв. м. Земельный участок был предоставлен прежним хозяевам еще в советское время на праве бессрочного владения. По принятым в г.Чебоксары нормативам, выделяемые для индивидуального жилищного строительства земельные участки могут иметь площадь от 300 до 1200 кв.м. Ссылаясь на это, администрация города отказала гражданке Б. в приватизации земли. Ей сказали, что 12 соток она может приватизировать, а остальное надо выкупить по рыночной цене, или у нее вообще отберут все излишки.
Гражданка Б. обратилась ко мне с просьбой помочь ей получить в собственность весь земельный участок.
Оказалось, что на момент выделения земельного участка и строительства дома они располагались на землях сельского поселения, и в черту города выделенная земля не входила. Земельный участок был предоставлен прежним хозяевам для ведения личного подсобного хозяйства, и использовался гражданкой Б. исключительно в тех же целях. Нормы предоставления земельных участков в сельской местности гораздо больше, чем в городе.
В соответствии с земельным законодательством, при продаже дома к новым хозяевам права на землю переходят в том объеме, в котором они существовали у прежнего хозяина. А прежний хозяин на основании того же законодательства имел право оформить всю ранее выделенную землю в свою собственность.
Поэтому я подготовила иск в суд, и выиграла данное дело. Суд признал за гражданкой Б. право собственности на весь земельный участок площадью почти 20 соток.

2. Дело по иску супругов Г. к администрации г.Чебоксары о понуждении заключить договор найма жилого помещения.
Муж гражданки Г. получил от администрации города в 1999 году две комнаты в коммунальной квартире на семью из 4-х человек. В ордере на вселение было указано, что в эти комнаты семью вселяют временно, до момента, когда будут предоставлены комнаты в общежитии. Однако общежитие этой семье так и не предоставили. Затем в 2004 году квартиру, в которой проживали семья Г. и другие семьи, постановлением главы администрации города отнесли к маневренному фонду. Супруги Г. обратились в жилищно-коммунальную организацию с просьбой оформить договор социального найма, чтобы впоследствии приватизировать жилье. Получив отказ, они обратились в городскую администрацию, где тоже получили отказ на том основании, что жилье отнесено к маневренному фонду, то есть предоставлено временно, а потому договор социального найма не может быть заключен.
Тогда гражданка Г. попросила меня помочь ей составить исковое заявление в суд, а затем представлять ее интересы. Я составила исковое заявление, в котором указала, что отнесение квартиры к маневренному фонду было осуществлено с нарушением законодательства, поскольку такое изменение статуса квартиры подлежит государственной регистрации, что не было сделано. Кроме того, на момент вселения семьи квартира не была отнесена к маневренному фонду, а являлась обычной муниципальной квартирой.
Суд признал правоту наших требований, с супругами Г. был заключен договор социального найма, а затем они приватизировали свои комнаты.

3. Гражданское дело по иску родителей подростка В. к ДОЛ «Лесная сказка», МУЗ «Больница тракторостроителей», МУЗ «Больница скорой медицинской помощи» (проведено совместно с мужем адвокатом С.Б.Вантеевым).
У мальчика В. 15 лет во время отдыха в ДОЛ «Лесная сказка» перед окончанием смены на ноге появился фурункул. Он обратился в медпункт, где ему сделали перевязку, наложив мазь Вишневского. Когда через два дня мальчик приехал домой, то мама обнаружила, что у него жар. Вызвала врача, но врач не смогла определить характер заболевания. На следующий день у мальчика появились боли в спине, и они с мамой пошли к хирургу в МУЗ «Больница тракторостроителей». Хирург сделал иссечение гнойника, никакого другого лечения не назначил. К вечеру у мальчика температура поднялась выше 39 градусов, появилась кровь в моче. На машине «Скорой помощи» его доставили в инфекционное отделение МУЗ «БСМП». Через несколько часов там ему поставили правильный диагноз: септикопиемия, т.е. заражение крови, которое очень быстро развивалось. Мальчика перевели в реанимационное отделение, но лечение проводили антибиотиками группы пенициллинов, хотя родители мальчика сказали врачам, что они готовы через своих знакомых купить в Москве и быстро доставить современные сильнодействующие антибиотики. На третий день после помещения в больницу мальчик скончался. Вскрытие показало, что смерть наступила в результате распространения в организме подростка стафилококковой инфекции, вызвавшей септикопиемию.
Родители подростка засомневались в правильности лечения и обратились к адвокату Вантееву, который взялся за это дело. Был предъявлен иск о компенсации морального вреда, причиненного сотрудниками медицинских учреждений вследствие неправильного оказания медицинской помощи.
По делам такого рода главная сложность заключается в том, чтобы получить объективное заключение медицинских экспертов, которые зачастую из-за профессиональной солидарности с врачами не хотят замечать допущенных при лечении ошибок. И в данном случае приглашенный в качестве специалиста доцент мединститута ЧГУ пытался убедить суд в том, что все было сделано правильно, а при скоротечной септикопиемии смертность составляет 95 процентов.
Поскольку у меня имеется также медицинское образование, то адвокат Вантеев попросил меня помочь ему в суде допросить свидетелей-врачей, чтобы продемонстрировать суду, что врачи скрывают ошибки, которые были допущены при лечении мальчика. Суд пришел к выводу о том, что необходимо проведение судебно-медицинской экспертизы поручить экспертному учреждению, которое находится за пределами Чувашии. Я помогла составить ходатайство о проведении экспертизы, и сформулировала вопросы, которые необходимо задать экспертам.
Отвечая на поставленные вопросы, комиссия экспертов из крупного научного медицинского центра, которой суд поручил проведение экспертизы, дала иное заключение. Комиссия пришла к выводу, что ошибки были допущены врачами на всех этапах лечения. Эксперты указали, что применение мази Вишневского при лечении фурункула недопустимо, т.к. фурункул может вскрыться, и через мазь в ранку может попасть инфекция. Хирург после иссечения гнойника в обязательном порядке должен был назначить лечение антибиотиками, чтобы инфекция не распространилась по всему организму. К тому времени, как мальчику был поставлен правильный диагноз, инфекция уже полностью распространилась, и спасти его уже могло только интенсивное лечение сильнодействующими антибиотиками. Но при правильном лечении вероятность летального исхода была бы около 50 процентов. При таком же лечении, которое проводилось в МУЗ «БСМП», спасти мальчика могло только чудо. Фактически врачи три дня просто наблюдали, как он умирает.
В иске родители требовали признать вину каждого из медицинских учреждений в смерти их ребенка, и уплатить им по 200 тысяч рублей с каждого ответчика.
Московский райсуд иск удовлетворил, но посчитал сумму компенсации все же слишком большой, снизив ее до 100 тысяч.

4. Гражданка В. получила производственную травму, но в МУЗ «Больница строителей» при ее выписке указали в истории болезни и листке нетрудоспособности, что якобы она в момент получения травмы находилась в состоянии алкогольного опьянения, а поэтому ей по месту работы отказались выплатить пособие по нетрудоспособности (проведено совместно с мужем адвокатом С.Б.Вантеевым).
Гражданка В. была возмущена тем, что медучреждение внесло в документы такую запись, поскольку она не употребляла алкоголь ни в тот день, ни накануне. Получив отказ выплатить пособие по больничному, она обратилась за помощью к адвокату Вантееву. Адвокатом был подготовлен иск, в котором гражданка В. предъявила требования к МУЗ «Больница строителей» о признании недействительными записей в медицинских документах, а также к работодателю о взыскании пособия. В иске было указано на нарушение медицинским учреждением порядка отбора проб крови и мочи на алкоголь при проведении освидетельствования.
Специалисты республиканского наркологического диспансера пытались убедить суд в том, что никаких нарушений при освидетельствовании не было. Адвокат Вантеев попросил меня объяснить суду, какие нарушения были допущены при отборе и хранении проб, после чего суд согласился с необходимостью назанчение судебно-медицинской экспертизы за пределами Чувашии. Я подготовила ходатайство, в котором указала, какие вопросы необходимо задать экспертам. И компетентная комиссия экспертов, в состав которой были включены ученые одного из ведущих медицинских вузов России, не согласилась с мнением чувашских медиков. Эксперты указали на существенные нарушения, допущенные при освидетельствовании, а также на значительные противоречия в описании состояния больной, которые не позволяют сделать вывод о нахождении ее в состоянии опьянения.
Московский райсуд иск гражданки В. удовлетворил, признал недействительными записи в медицинских документах о наличии у нее опьянения.